Общественно-политические движения и идейные течения в России во второй четверти и в середине XIX в.

В общественном и идейном движении России XIX в. обычно выделяют три основных направления: консервативное, либеральное и революционное. Борьба между этими направлениями определяла характер общественного развития страны в XIX в. Консервативное, или охранительное, направление стремилось сохранить существующий строй и его "незыблемые основы", которыми в первой половине века являлись, прежде всего, самодержавие и крепостное право. Представители либерального течения проповедовали необходимость преобразований, которые они предлагали провести умеренным (эволюционным) путем, т.е. путем реформ и просвещения. Революционеры же хотели резкого коренного изменения существующего строя. Их целью была революция - качественный скачок, насильственное преобразование основ общественного устройства. Середина 20-х годов XIX в. обозначила резкую грань в истории русского общественного движения. Неудача преобразований Александра I и угроза революционных потрясений после восстания декабристов вызвали нарастание консервативных настроений в русском обществе. Царизм, который со времен Петра I вел Россию по пути европеизации, стал рассматривать Европу как источник опасной "революционной заразы", расшатывающей прочные самобытные устои российского государственного порядка. Правительство осознавало, что идеям и программам декабристов надо противопоставить свою идеологию. Эту задачу попытался решить крупный государственный деятель николаевской эпохи, министр народного просвещения граф С.С.Уваров, выдвинувший новую правительственную концепцию, ставшую выражением охранительного направления, - теорию официальной народности (название дано историками во второй половине XIX в). Высокообразованный человек, в молодости - вольнодумец, Уваров задался целью совместить охранительную политику строгую дисциплину николаевского царствования с развитием просвещения и культуры. Ориентиром развития русской культуры, по мысли Уварова, должны были служить три взаимосвязанных начала - "православие, самодержавие, народность". Эта формула подчеркивала священный характер самодержавия и уделяла особое внимание православной церкви, которая издавна поддерживала царскую власть и воспитывала народ в духе терпения и смирения. Именно самодержавная власть, согласно уваровской теории, наиболее глубоко и полно отражала чаяния простого народа. При этом Уваров подчеркивал принципиальное отличие исторического пути России от Европы. Министр народного просвещения полагал, что просвещение и культура, развиваясь в русле "официальной народности", не будут колебать существующего в России порядка, гармонично впишутся в его рамки. Рупором правительственной идеологии стали популярные журналисты Ф.В.Булгарин и Н.И.Греч, издававшие газету "Северная пчела"; идеи "официальной народности" нашли отзвук в творчестве плодовитого драматурга Н.В.Кукольника. Идейно обосновывали и подробно разрабатывали правительственную концепцию профессора Московского университета историк М.П.Погодин и филолог, специалист по русской литературе С.П.Шевырев. Шевырев и Погодин резко противопоставляли Россию "гниющему Западу": Запад сотрясают революции, в России же царит спокойствие. Связано это было, по мнению сторонников официальной идеологии, с благодетельным влиянием самодержавия и крепостного права - попечительная власть самодержца и патриархальная забота помещика о своих крестьянах обеспечивали России социальный мир. Резкой реакцией на правительственную идеологию стало выступление П.Я.Чаадаева. Блестящий гусарский офицер в прошлом, друг Пушкина, участник тайных обществ, Петр Яковлевич Чаадаев был выдающимся мыслителем. В 1821 г. он вышел в отставку, уехал за границу, а вскоре после поражения восстания на Сенатской площади вернулся в Россию. Чаадаева иногда называют "декабристом без декабря". Относительная стабильность российского жизнеустройства была в глазах Чаадаева свидетельством косности, пассивности общественных сил. В1829-1831 гг. он написал цикл "Философских писем", первое из которых было опубликовано в 1836 г. в журнале "Телескоп". Эта публикация стала крупнейшим событием идейной жизни России. Она вызвала широчайший общественный резонанс. В своем "Письме" Чаадаев высказал мысли, диаметрально противоположные официальным. России нечем гордиться перед Западом, полагал Чаадаев. Напротив, она не внесла никакого вклада в мировую культуру, осталась непричастной к важнейшим процессам в истории человечества. "Мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку, - писал мыслитель, - и у нас нет традиций ни того, ни другого. Стоя как бы вне времени, мы не затронуты всемирным воспитанием человеческого рода..." Причиной того, что Россия как бы "выпала" из мирового исторического процесса, Чаадаев считал отрыв России от Европы и в особенности православное миросозерцание, которое, по мнению философа, уделяло главное внимание потусторонним сферам и мало заботилось о преобразовании земной жизни. За свое выступление Чаадаев по повелению царя был объявлен сумасшедшим и посажен под домашний арест. Журнал "Телескоп" был закрыт, его редактор Н.И.Надеждин отправлен в ссылку, а цензор - в отставку. Развернувшиеся в обществе споры вокруг "Философического письма" сыграли значительную роль в общественной жизни России, ускорив оформление исподволь вызревавших крупных идейных течений. Поворот Чаадаева к религиозным и философским вопросам, размышлению над историческими судьбами России был далеко не случайным. Поражение декабристов показало: прежде чем браться за коренное переустройство России, необходимо понять, что она собой представляет - каково ее место в мировой истории, какие силы направляют ее развитие. Обращению общества к подобным проблемам теоретического характера способствовало и само правительство, жестоко и оперативно пресекавшее любые попытки вольнодумцев затронуть прикладные, политические вопросы. Так, в конце 20-х-начале 30-х годов полиция разгромила ряд тайных кружков в Московском университете (братьев В.И. и М.И.Критских, Н.П.Сунгурова, А.И.Герцена и Н.П.Огарева). Участники этих кружков понесли различные наказания (от лишения чинов и дворянства и сдачи в солдаты до ссылки в отдаленные губернии). Центрами идейной жизни в 1830-1840 гг. становятся не тайные общества, а светские салоны, журналы, университетские кафедры. Труды французских просветителей теряют былую популярность. Русское общество обращается к работам немецких философов (в первую очередь, Г.Гегеля), которые стремились вскрыть глубинные закономерности исторического процесса рассматривали человеческое общество как организм, развивающийся под воздействием внутренне присущих ему факторов Идеи немецких мыслителей активно обсуждались в кружке единомышленников, сложившемся в 1833 г. вокруг молодого философа и поэта Н.В.Станкевича. В кружок входили Т.Н.Грановский, В.Г.Белинский, К.С.Аксаков, М.А.Бакунин, М.Н.Катков и др. К концу 30-х годов в русском обществе сложились течения западников и славянофилов. Западничество представляли историки Т.Н.Грановский, П.Н.Кудрявцев, С.М.Соловьев, юристы К.Д.Кавелин и Б.Н.Чичерин, литераторы В.П.Боткин, П.В.Анненков, В.Ф.Корш и др. Западники исходили из мысли о единстве исторических путей России и Европы. Поэтому, полагали они, в России со временем должны утвердиться европейские порядки. Они были сторонниками конституционной монархии, политических свобод - свободы слова, совести и др., выступали за отмену крепостного права и развитие предпринимательства. Главным орудием европеизаторских преобразований в России западники считали государство и в связи с этим очень высоко оценивали преобразования Петра I. Кавелин, Соловьев и Чичерин были основателями "государственной школы" в российской историографии, провозглашавшей государство главной движущей силой русской истории. Иных взглядов на исторический путь России придерживались сторонники славянофильства - А.С.Хомяков, братья И.В. и П.В.Киреевские, братья К.С. и И.С.Аксаковы, Ю.Ф.Самарин. По своему социальному положению это были богатые помещики, представители старых дворянских родов. Оки больше, чем западники, уделяли внимания древним историческим корням Россия, роли религии и церкви. Славянофилы считали, что у каждого народа своя судьба и что Россия развивается по пути, отличному от европейского. Это, однако, не делало славянофилов сторонниками правительственной идеологии: они были решительными противниками крепостного права, критиковали деспотизм и бюрократизм, с которыми было связано самодержавие Николая I. Но изжить эти пороки славянофилы намеревались отнюдь не путем европеизации. Власть царя должна остаться неограниченной, считали славянофилы, однако народ при этом должен получить право свободно выражать свое мнение (в печати и на земских соборах) получить свободу совести. Подобное сочетание, по мнению славянофилов, соответствовало исконно русским началам: русский народ никогда не претендовал на участие в политической жизни, предоставлял эту сферу государству, а государство не вмешивалось в духовную жизнь народа и прислушивалось к его мнению. Среди славянофилов была популярна выдвинутая К.Аксаковым формула: "Сила власти - царю, сила мнения - народу" Деспотизм государства по отношению к народу был, по мнению славянофилов, чреват социальным взрывом, поскольку "из цепей рабства куются ножи бунта". Славянофилы считали, что в основе русской жизни лежали общинное начало и принцип согласия, "соборности" (в отличие от европейских порядков, основанных на противоборстве индивидуалистических начал и формальной законности). Глубоко близка русскому национальному характеру была, по мнению славянофилов, православная религия, ставящая общее выше частного, призывающая прежде всего к духовному совершенствованию, а не к преобразованию внешнего мира. Скептически оценивая (в отличие от западников) реформы Петра I, славянофилы в то же время не отрицали их исторической закономерности и высоких побуждений императора. "...Он ударил по России как страшная, но благодетельная гроза", - писал о Царе-реформаторе Хомяков. В петровских реформах славянофилы отвергали прежде всего абсолютизацию насилия и резкость разрыва с прошлым, расколовшую Россию на европеизированное высшее сословие и простой народ. А.И.Герцен сравнивал славянофилов и западников с двуликим Янусом: они смотрели в разные стороны, но в груди у них билось одно сердце. Действительно, западников и славянофилов сближали защита прав личности, общественной свободы, протест против Деспотизма и бюрократизма, крепостничества. Общим для западников и славянофилов было решительное неприятие революции. Поэтому оба направления русской общественной мысли часто относят к либеральному движению. По мере развития общественной мысли от западнического крыла постепенно отделялось особое направление, представителями которого были А.И.Герцен, Н.П.Огарев и В.Г.Белинский. Занимая радикальные позиции в западническом лагере, они пришли к отрицанию уклада современной им Европы: предоставляя гражданам формальные политические свободы, этот уклад не спасал тысячи людей от нищеты. Спасение Белинский, Герцен и их единомышленники видели в социализме - справедливом общественном строе, в котором отсутствуют частная собственность и эксплуатация человека человеком. Крупным событием общественной и идейной жизни стало письмо Белинского к Н.В.Гоголю (1847), резко обличавшее предложенный писателем путь религиозно-нравственного совершенствования в рамках существующих общественных порядков. По мнению Белинского, России нужны были "права и законы, сообразные не с учением церкви, а с здравым смыслом и справедливостью, строгое, по возможности, их исполнение". Письмо Белинского было вызвано реальными и весьма тяжкими неустройствами николаевской России, однако оно абсолютизировало роль социальных переустройств в жизни общества, заложило традицию недоверия и презрения к религиозно-нравственным поискам, характерную для радикальной интеллигенции. Обращаясь к социалистическим принципам, радикальные общественные деятели должны были глубоко пересматривать основы своего миросозерцания. В XVIII-XIX вв. социалистические идеи были выдвинуты западными мыслителями - А.Сен-Симоном и Ш.Фурье. Однако русские радикалы пришли к выводу, что первой достигнет социалистического будущего не Европа, слишком глубоко погрязшая в буржуазной стихии, а Россия, которой буржуазные отношения пока чужды. Основы "русского социализма" были разработаны" Герценом, который в 1847 г эмигрировал на Запад. Опорой нового общественного строя в России, согласно концепции "русского социализма", должна была стать сохранившаяся с глубокой древности крестьянская община. В советской историографии социализм Герцена и его единомышленников именовался утопическим (научными считались марксистские взгляды, рассматривающие социализм как закономерный плод развития капиталистической экономики). Русские леворадикальные деятели склонялись к революционным методам освободительной борьбы. Постепенно социалистические взгляды получали всё более широкое распространение в русском обществе. В 1844. г. в Петербурге возник кружок В.М.Буташевича-Петрашевского - чиновника Министерства иностранных дел. В кружок входили главным образом учителя, студенты, литераторы, чиновники. На собраниях Петрашевского бывали М.Е.Салтыков-Щедрин, Ф.М.Достоевский. Большинство петрашевцев, в отличие от либералов, выступало за республиканское устройство, полное освобождение крестьян без выкупа. Наиболее популярно в среде петрашевцев было учение Фурье. В кружке обсуждались планы народного восстания. Революционные и социалистические настроения сильны были в Кирилло-Мефодиевском обществе, действовавшем с 1845 г. на Украине. Члены этого общества, к которому принадлежал и великий украинский поэт Т.Г.Шевченко, выступали за всеславянскую республиканскую федерацию, ликвидацию крепостного права, равенство всех сословий. В 1847-1849 гг. правительство разгромило общество петрашевцев и Кирилло-Мефодиевское общество. По делу петрашевцев к расстрелу был приговорен 21 человек, в том числе и Ф.М.Достоевский (об отмене приговора, замене его каторгой и арестантскими ротами было сообщено в последний момент перед казнью). Суровый приговор отражал общий поворот правительства к реакции, наступившей после 1848 г. под влиянием волны революций в Европе. Период 1848-1855 гг. ("мрачное семилетье") характеризовался жестким цензурным режимом, репрессиями против литературы и упадком общественного движения. Однако накопленный в 1830-1840 гг. идейный, интеллектуальный запас стал основой для нового общественного подъема, начавшегося с 1855 г.